Зачем казаку чуб-оселедец?

Некоторые считают, что казачество переняло эту причёску от черкасов на Кавказе и использовало его, как знак принадлежности к верхам казачьего общества.

Но в то же время в Киевской Руси, согласно некоторым историкам, чуб бытовал и также свидетельствовал о принадлежности к знатному роду. В частности, сохранилось византийское описание внешности величайшего полководца Древней Руси Святослава Игоревича (жившего, согласно традиционной истории, в Х веке). Вот описание встречи императора Цимисхия со Святославом на берегу Дуная, включённое в "Историю Льва Диакона" со слов очевидца: "...Он (Святослав) приплыл на скифской ладье... был среднего роста, с густыми бровями и голубыми глазами, с плоским носом, с бритою бородою и длинными висячими усами. Голова его была совсем голая, только на одной её стороне висел локон волос, означающий знатность рода... в одном ухе у него висела золотая серьга, украшенная карбункулом и двумя жемчужинами...".

Описаны три уникальных черты облика запорожских казаков — висячие усы, при бритой бороде, чуб-оселедец и одна серьга в ухе, совершенно справедливо висевшая у Святослава, т.к. он был единственным сыном Ольги и Игоря и согласно казацкой традиции должен был (или мог) носить такую серьгу.

Поначалу только герои из героев и атаманы могли носить такой же, как у князя чуб-хохол. Позже, это стало казачьей модой. После упразднения Запорожской Сичи, когда казаки были переведены на Кубань, чуб стал иной формы, но из-под кубанки должен был торчать непременно.

Слово «чуб», как считают некоторые исследователи, произошло от персидского «чоб» — гроздь, кисть, пучок. Интересно, что у персов слово «казак» переводилось, как «хохол». У воинственных готов длинный чуб означал посвящение богу Одину (готское «хох оол» — сын неба). Считается, что подобную причёску казаки заводили главным образом для форса, «на выхвалку». Что ж, и в этом имелся свой смысл. Чуб был для казака своеобразной визитной карточкой, внешним признаком (часто единственным!), по которому сечевики узнавали друг друга. Запорожец вдали от родных мест (не говоря уже о разведчиках, которые проникали в стан врага) мог вырядиться в любую одежду. Однако чуб под головным убором, даже если это была мусульманская чалма, всегда оставался на месте, был своего рода паролем при встрече с другим казаком.

Как правило, чуб носили за левым ухом. Чтившие традиции «низового товарищества» и во всем соблюдавшие этикет старики объясняли, что «чупрына, как знак удалого храброго казака, должна быть обращена к левой стороне». В этом случае чуб был своеобразным знаком «достоинств и отличий», вроде медали, ордена или шпаги. Нередко по форме чуба, его длине и ухоженности судили о звании казака, его старшинском чине, боевой выучке и опытности. Развевающийся по ветру чуб часто устрашал противника больше, чем острая сабля.

Стоит вспомнить, что знать Египта у своих сынов брила голову, оставляя хохол. Это был признак знатного рода.