Гоблин: А где репрессии?

"Борясь с оранжистами, власть не делает главного."

В последнее время мне часто пишут, что я сурковский пропагандист. Сообщают, что я получаю зарплату в администрации Президента и угрожают физической расправой моей семье. И это неудивительно. Таково типичное поведение наших борцов за свободу слова, непримиримых ни к какому слову, кроме своего собственного.

Русские либералы – занятный класс. Эти люди, которых Солженицын довольно точно называл образованщиной, считают себя повсеместно компетентными только на том основании, что когда-то прочитали «Мастера и Маргариту». Это их первый родовой признак. Их второй родовой признак – полное отсутствие каких бы то ни было конретных планов переустройства страны. Основное их требование блестяще выразил Юра Шевчук, сказав «Я хочу, чтобы все было хорошо». Та простая истина, что мгновенно «все хорошо» стать не может, что для этого надо приложить какие-то усилия, их пониманию недоступна. И в этом смысле вся наша либеральная интеллигенция, бушевавшая в «Фэйсбуке» и на Болотной, – это такой коллективный Юра Шевчук.

Свою часть разрушительной работы они тем не менее выполняют прекрасно – шумят, промывают неокрепшие мозги тех, кому не охота разбираться в происходящем.

Другое дело, что либералы не смогут стать решающей силой оранжевой революции в России. Революция возможна только тогда, когда в распоряжении «протестующих» есть вооруженные агрессивные отряды специально подготовленных боевиков, своеобразный таран. Подготовить такие отряды в Центральной России, как это было на Украине под руководством Ющенко, практически невозможно. Теоретически их можно было бы вырастить на базе объединений футбольных фанатов, но, как бывший милиционер, категорически заявляю, что эту среду органы госбезопасности уверенно контролируют.

Подпольные военизированные организации существуют в России только в одном регионе – на Кавказе, поэтому начать Гражданскую войну в стране проще всего оттуда. Кавказский сепаратизм при слабости центральной власти перекинется в Татарстан, Туву, Башкирию, другие регионы – и это реальный сценарий распада России. Именно поэтому в Кремле особо поддерживают Чечню и Дагестан, именно поэтому там обеспечена самая высокая поддержка «Единой России». Именно поэтому либералы так смеются над Рамзаном Кадыровым, а несистемная оппозиция призывает «перестать кормить Кавказ». Пока что на этом поле победа остается за Кремлем, так как особой поддержки националистические лозунги в стране не находят.

Это, однако, не значит, что власть противостоит «оранжизму» эффективно. Да, была история с публикацией матерных разговоров Немцова, хотя не факт, что утечку обеспечила ФСБ, а не охрана самого Бориса Ефимовича. Была история со свистками, розданными участникам митинга на проспекте Сахарова, когда были освистаны практически все выступавшие. Но все это точечные моменты, которые не меняют картину принципиально. Борясь с оранжистами, власть не делает главного. Оно не осуществляет репрессий и не стимулирует гражданское чувство.

Под страшными словом «репрессии» в данном случае понимается суровое абсолютно законное показательное наказание виновных: коррупционеров, наркодилеров, цапков. У либералов есть вопрос к власти: «Почему сидит Ходорковский»? У остального народа другой вопрос к власти: «Почему сидит один Ходорковский»? Или почему в государстве, где есть ФСБ и Госнаркоконтроль, самый эффективный борец с наркомафией – Евгений Ройзман, частное лицо?

А теперь о гражданском чувстве. В старом русском праве термин «донос» не имел отрицательной коннотации и означал «сообщение властям». Есть ли у нас инструмент взаимодействия с властями? Да, это – интернет. Его возможности используются мало, на это нет социальной моды. В обществе нет понимания и уверенности, что если пять человек напишут в блогах про наркопритон или дыру на дороге, толку будет больше, чем от десяти разношерстых митингов с невнятными лозунгами. Это моду должно создавать государство, и оно вроде бы пытается это делать. Но получается пока откровенно плохо.

Поэтому в 2012 году нам приходится выбирать между хаосом и распадом России с одной стороны и несовершенной коррумпированной путинской системой с другой. Путинская система лучше. Но, к сожалению, это именно тот случай, когда лучшее – враг хорошего.