К опыту сталинского регулирования малого бизнеса

Михаил Делягин: "Что мешает им обратиться к опыту сталинского регулирования малого бизнеса?"

- Как Вы считаете, в каком состоянии сейчас находится малый бизнес в России? По данным Росстата, количество малых предпринимателей у нас сейчас даже сокращается. Это действительно так?

- Официально зарегистрированные малые предприятия действительно закрываются из-за усиления как налогового давления, так и силового рэкета.

Вместе с тем стенания о незначительности малого бизнеса в России не совсем адекватны. Дело в том, что критерии малого бизнеса у нас искусственно занижены, - чтобы не давать налоговых льгот. В 2003 году антимонопольными органами правительства было проведен пересчет доли малого бизнеса в экономике на основе европейских критериев: она оказалась лишь на треть ниже уровня Италии, одного из мировых лидеров по развитию малого бизнеса. С того времени не только масштабы, но и удельный вес малого бизнеса выросли довольно существенно.

Наша беда не в количестве, а в низком качестве малого бизнеса. Он в значительной степени занимается спекуляциями разного рода, так как производство последовательно уничтожается государственной политикой – вплоть до присоединения к ВТО на кабальный, убийственных условиях. В последние годы заметен малый «бизнес», используемый для освоения тех или иных бюджетных средств. Производством и тем более производством высокотехнологичным малый бизнес занимается незначительно. При этом он во многом действует «в тени», что вызвано беспощадным подавлением его со стороны государства, и в заметной степени срощен с организованной, в том числе этнической преступностью.
 

- Что мешает предпринимательству? Может быть, надо снизить налоги на фонд зарплаты, которые мешают работодателям развивать производство и обеспечивать людей работой? Что еще неправильно у нас организовано, то, что в итоге является помехой для развития малого бизнеса?

- Надо на деле, а не на словах ослабить административное давление. Кроме того, зафиксировать, что нужен не «малый бизнес» вообще, а именно производственный малый бизнес. «Малый бизнес», занятый отмыванием коррупционных доходов чиновников, используемый как инструмент «распила» бюджетных средств, как прикрытие для паразитирующих на сельхозпроизводителях перекупщиков, а часто и просто бандитов, вреден для общества и является его врагом.

Помимо исполнения норм Уголовного кодекса и борьбы с коррупцией, следует полностью освободить малый производящий бизнес, торгующий продукцией собственного производства, от всех налогов вообще – для начала на 5 лет.

Эту идею впервые в частном разговоре выдвинул Жириновский, но потом он как-то застеснялся, - а идея правильная, достойная немедленной реализации.

Нынешняя же раздача бюджетных средств десяткам и даже сотням бизнесменов производит впечатление скорее профанации и поддержки собственных знакомых, а не развития малого бизнеса как такового.


- Что надо делать, чтобы малый бизнес развивался и за счет этого сокращалась безработица и был рост ВВП? Ведь за рубежом львиную долю ВВП создает как раз малый и средний бизнес, так ли это? А может быть, наша страна, ее экономика вообще не приспособлена для развития малого предпринимательства?

- Вообще-то перед войной, при Сталине, малый бизнес, который тогда назывался кооперацией, давал не менее 6% промышленного производства страны, в том числе 40% всей мебели, 70% металлической посуды (то есть почти всю посуду, использовавшуюся в гражданском секторе), почти все игрушки. На 114 тыс. мастерских и прочих предприятий – подчеркиваю, речь идет только о промышленности! – в сталинском СССР работало как минимум 1,8 млн.чел.. В 1936 году только в Москве было около 15 тыс. частных и кооперативных предприятий промышленности.

Они были не только производственными, но часто и высокотнхнологичными: достаточно вспомнить, что первые советские ламповые приемники (с 1930 года), радиолы (с 1935) и даже телевизоры с электронно-лучевой трубкой (с 1939 года) выпускала ленинградская артель «Прогресс-Радио». И это не единичный пример: в предпринимательском секторе работало около ста конструкторских бюро, 22 экспериментальных лаборатории и даже 2 НИИ. Промкооперация имела свою собственную пенсионную систему (которой почти не было на селе), не говоря уже о системе потребительского и даже жилищного кредитования.

Получается, что при Сталине – в условиях диктатуры пролетариата и принципиального подавления рыночных отношений - страна была «приспособлена» к развитию малого предпринимательства, а сейчас, при Путине, она вдруг перестала быть для него «приспособлена»?

Конечно, четверть века продолжающегося национального предательства нанесли нашей Родине колоссальный ущерб, вполне сопоставимый по своим последствиям с гитлеровским нашествием, однако его все же не стоит преувеличивать.

Если либералам чужд опыт «всего прогрессивного человечества» с его поддержкой малого бизнеса, - что, кроме ненависти к собственному народу, слегка замаскированной патологической безграмотностью, мешает им обратиться к опыту сталинского регулирования? При котором, например, ларьки, палатки и лавки сельхозпроизводителей (тогда это были колхозы) облагались налогом в 3% с оборота, а спекулянты, пытавшиеся, как успешно делают это сегодня разнообразные мафии (в значительной степени этнические), отрезать сельхозпроизводителей от рынка сбыта и закабалить их, гнили в ГУЛаге.

Стоит вспомнить и о том, что регистрация промысловых артелей занимала в то время один день без всяких пропагандистских воплей о «режиме одного окна», - включая в этот день дорогу в райцентр и обратно.