Фотограф Ричард Дэвис: В поисках затерянных русских церквей

Ричард Дэвис (Richard Davies) выполняет важную миссию – он собирает данные о заброшенных деревянных церквях в российских лесах, пытаясь успеть, прежде чем эти церкви навсегда исчезнут.

Леса северо-западной части России простираются от Санкт-Петербурга, что на Балтике, до Мурманска, находящегося за Полярным кругом. Они доходят до портового города Архангельска на Белом море, а на юге до Вологды, что в 400 километрах к северу от Москвы. Это обширный край лесов, озер, рек и маленьких, изолированных друг от друга населенных пунктов, где температура зимой опускается до 40 градусов ниже нуля. Это также единственное место, где можно найти последние деревянные церкви России.

Эти рукотворные  строения, которым по несколько сотен лет, имеют множество шпилей, куполов-луковиц, и являются наглядной иллюстрацией русской культуры. «Если вы читали Толстого или Чехова, вам обязательно захочется отправиться в экспедицию в российскую глубинку, - рассказывает фотограф архитектурных памятников Ричард Дэвис, который последние девять лет ищет и снимает деревянные церкви этого края. – Обычно я работаю на таких архитекторов, как Норман Фостер, и поэтому люди спрашивают, как я могу заниматься этими архаичными строениями? Но это фантастические постройки, и на фоне ландшафта они выглядят изумительно. Они создают чудесное впечатление. Увидеть на горизонте в Подпорожье церковь Святого Владимира - это такое же чудо, как лицезреть Тадж Махал или здание оперы в Сиднее».

История этих строений неразрывно связана с ранним христианством на Руси. Когда князь Владимир в 988 году обратил в христианство своих подданных, он постановил «строить и ставить церкви деревянные, где раньше стояли идолы языческие». Со временем в наиболее богатых районах страны на смену дереву стал приходить камень. «К XVIII веку деревянные церкви стали считать вышедшими из моды и начали сносить, - объясняет Дэвис. – Но Север оставался медвежьим углом, и особым богатством не отличался, поэтому там храмы из дерева остались. Говорили даже, что люди из деревни с каменным храмом не желали венчаться с теми, у кого в деревне деревянная церковь».

Большая часть дошедших до нас деревянных церквей относится к 1700-м годам. Некоторые даже старше, но Дэвис оценивает их «естественный срок жизни» в 300-400 лет, «хотя при надлежащем уходе и внимании его можно продлить». Методы строительства этих церквей примитивны: стены - это обычные бревна, сложенные срубом, без применения гвоздей. «Но именно это мне в них и нравится - то, что технология строительства такая простая. Ты начинаешь с маленького бревенчатого сруба прямоугольной формы, а затем, если у тебя есть навык и воображение, ты можешь в итоге построить изумительную церковь с 22 маковками. Это фантастическое выражение того, чего можно добиться с простыми технологиями; а с их помощью можно создавать чудесные вещи».

Однако проект Дэвиса - это не только воспевание мастерства человека, но и горестное стенание. Если раньше деревянная церковь была в каждой деревне и поселке, то теперь их, согласно его оценке, осталось всего 200-300. И они могут исчезнуть в течение жизни одного поколения – из-за небрежения, гниения древесины, ударов молний и пожаров. Судьба этих храмов была предопределена революцией, после победы которой начались гонения на Русскую православную церковь, были расстреляны и сосланы в лагеря ГУЛАГа многие священники, закрыты и осквернены тысячи храмов по всему этому обширному краю.

В некоторых случаях здания просто бросали на произвол судьбы, когда целые деревни подвергались насильственному переселению. «С началом коллективизации в советские времена люди стали уезжать из своих мест в колхозы и близлежащие города. Свои избы они могли разобрать и взять с собой, но храмы оставались».

Конечно, время от времени какая-нибудь старая церковь возрождается и снова начинает служить по назначению. Но никто из тех, с кем встречался Дэвис за десять лет своих поисков, не мог сказать, что их местная церковь используется как место богослужения. Для многих из нас, живущих в обществе, где даже самые маленькие и старые приходские храмы до сих пор проводят службы, такое пренебрежение к деревянным храмам может показаться исключительно странным и даже печальным фактом действительности. «Иногда местные жители говорят: "Ох, да здесь мою бабушку крестили"», - рассказывает Дэвис. Иногда он обнаруживал, что церкви использовались как неофициальные общественно-досуговые центры, для показа фильмов или для проведения вечеринок. «Я говорил с одним мужчиной о его местной церкви, и он сказал о ней просто: «Тут мы танцевали, пили, дрались, а потом падали»».

Дэвис говорит, что когда входишь в пустую, заброшенную церковь из дерева, где давно уже нет ярких икон и росписи, тебя охватывает «чувство ужасной печали». «Там все еще сохраняется некое духовное присутствие. Плюс ко всему есть эти маленькие, но трогающие душу детали. Ты заходишь в какую-нибудь маленькую часовенку в неизвестной глуши, и видишь, как кто-то аккуратно сложил в полиэтиленовый пакет обломки иконы. Но можно также наткнуться на сталинские надписи на стенах, вроде «Саша любит Машу».

Найти такие церкви - это само по себе приключение. Местные жители порой знают о заброшенных часовенках в глухомани. А один раз Дэвиса даже арестовали сотрудники госбезопасности, потому что он подобрался слишком близко к площадке для пуска межконтинентальных баллистических ракет. Недавно Дэвис начал замечать, что россияне помоложе проявляют все больше интереса к восстановлению этих зданий. Они пишут ему, сообщая о новых находках, или рассказывают о храмах в своих деревнях и городах. Однако, говорит он, денег на восстановление просто нет, а время заканчивается.

«В 2007-м я побывал в одной церкви, которая неплохо сохранилась. Но надо сказать, что я очень нервничал, заходя внутрь, - вспоминает Дэвис. – Спустя два года я снова приехал туда, но она уже упала. Один стык начал гнить, а в таком случае церковь уже обречена. А такое будет происходить и дальше. Через несколько лет они могут полностью исчезнуть».

Так что, пережив коммунизм, коллективизацию, забвение, молнии, пожары и гниение, последние несколько сотен храмов могут погибнуть из-за элементарной нехватки денег на ремонт.

«У меня такое чувство, что по цене одного центрального нападающего из «Челси» их можно восстановить полностью. Все. Всякому олигарху, который восстановит деревянных храм, должно быть гарантировано место в раю, - заявляет Дэвис. – Там огромное количество культурных деталей, а стены могут рассказать такие истории, которые мы и представить себе не можем».

Фото © РИА Новости, Чепрунов